Это вторая часть большого интервью со Светланой Ройз. Первая часть была о том, чем отличается авторитет и авторитарность, почему наши дети "не уважают" взрослых и правдиво ли это утверждение, а также, что происходит с авторитетами в масштабах страны.
Сегодня Светлана расскажет, как формируется авторитет с первых лет жизни, на что нам, родителям, обращать внимания, о чем помнить и к чему стремиться.
ТМ: Что нужно помнить родителям, которые хотят не потерять авторитет в глазах ребенка, а также, помочь ему сформировать ту самую внутренню опору, которая и есть основой внутреннего авторитета?
С.Р. Ну, во-первых, важно помнить, что изначально родителям дается огромный кредит доверия и силы-авторитетности. Изначально – для детей в самом раннем возрасте – родители – божества и их авторитет и значимость непререкаемы. И внутренне авторитетный человек сохраняет авторитетность в любых ситуациях (сложно потерять то, что внутри, во внутренней территории, правда?). Как мы уже говорили (ТМ: в предыдущей части интервью) современные дети чутко различают авторитетного и авторитарного человека и пробуют их на силу, на «слабо».
Если мама или папа часто проваливаются в разные эмоциональные состояния (не просто проживают эмоции, а находятся в состоянии эмоциональных качелей), они теряют авторитетность, а наша внутренняя авторитетность – наш стержень – это та сила, на которую до определенного возраста опирается ребенок.
Эта сила из которой мы простраиваем границы, сила, которая становится потом и силой ребенка. Если мы ее сами не обрели или потеряли, у малыша нет возможности вырастить свою внутреннюю опору, он становится зависимым.
В таких детях образовывается воронка, которую очень трудно заполнить.
Мы можем представить, что ребенок вначале "проглатывает родителя", «выращивает» его в себе, дополняет своими чертами и отпускает. Так дети взрослеют.
До 4 лет для любого ребенка Родитель - бог. Эта божественность сначала неоспорима
Но потом начинает подвергаться сомнению (особенно в 3 года).
Поначалу, родитель, в ощущении малыша, не может ошибаться, вести себя «не так». Ведь он всесилен, значит, - делает подсознательные выводы ребенок, - если что-то не так - проблема в нем самом – в ребенке.
Авторитетный родитель умеет снимать с себя корону и нимб, умеет быть разным, умеет признавать свои ошибки, просить прощение, он умеет быть живым, поэтому и ребенку с ним легче во всем.
И опора такого родителя (и ребенка рядом с ним – крепкая, но гибкая).
Интересно, что первое ощущение «опоры» связанно с прикосновениями к телу. Ребенку важно чувствовать, как родитель физически его удерживает на руках. Как может его словить.
Есть одна из очень многих версий чрезмерного набора веса у деток. "Если я тяжелый, мама (папа) будет меня держать крепче, и я почувствую поддержку. Заодно так, на уровне тела, дети испытывают нас на силу: смогут ли меня удержать, смогут ли выдержать «вес» моего потенциала.
ТМ: Что нужно знать и делать родителям для того, чтобы самый маленький ребенок чувствовал опору?
С.Р. С самого раннего возраста важно, чтобы родитель откликался на потребности ребенка. Это не значит, что родитель должен быть 24 часа в сутки с ребенком и выполнять все, что ребенок «покажет». Еще в грудничковом периоде, мы можем стараться быть чувствительными потребностям ребенка или навязывать что-то, удобное только нам.
Мы можем жить, идя за младенцем, его потребностями, выстраивая взаимоотношения, в которых и ему, и ОБЯЗАТЕЛЬНО – и нам комфортно, или существовать по графикам и правилам, навязанным извне...
Все дело в осознанном подходе и честном ответе на вопрос – а зачем я все делаю?: "Я делаю упражнения с ребенком потому, что это модно, для того, чтобы не быть плохой мамой? Или потому, что я чувствую: именно это для моего ребенка важно и нужно. Ведь для одного ребенка беби-йога и динамическая гимнастика подходят идеально, для кого-то они противопоказаны, для одного малыша полезно заныривание и грудничковое плавание, а для кого-то - это станет чрезмерным напряжением и ретравматизацией.
Авторитетность дает нам гибкость. А гибкость - это большая вариативность
Авторитетный родитель, осознав, что то или иное занятие не подходит, готов пробовать другое.
Авторитарный родитель будет следовать выбранной линии, иногда даже во вред ребенку. Родитель, у которого мало ресурса, автоматически переходит в авторитарность. Поэтому главное для родителей – всегда - заботиться о своем ресурсе, как мы уже говорили.
ТМ: Когда ребенок подрастает, родителям еще сложнее?
С.Р: Ну, не сложнее, интереснее. И развивающе! В три года (а у современных деток в 2,4) ребенок начинает протестовать против "божественности" родителя. Появляется "Я сам!" и другие признаки кризиса трех лет.
Как вести себя родителям? Можно сказать из позиции внутреннего авторитета: "Я знаю, что у тебя свой вкус, но сейчас я приготовила вот это, в холодильнике есть это, выбирай!" А можно стоять на авторитарной: «ЕШЬ, что дали!»
Когда родители выбирают для ребенка свою систему питания: веганы или мясоеды, например, настаивают на том, что выбрали себе для питания сами – а ребенок у них совершенно другого типа - это авторитаризм.
Для ребенка – самое важное ощущение – быть принятым. Ощущать «МЫ». И он может, и как правило, так и делает – подчиняет себя правилам и предпочтениям других, чтобы его не изгнали из семейной системы, он сбивает свои природные настройки. И разделяется со своей силой, своим потенциалом. И теряет свою внутреннюю авторитетность.
Сложности у авторитарных родителей начинаются, когда ребенок начинает проявлять силу своего Я – Я хочу, Я не хочу, Я сам. Мое. Чаще всего, мы начинаем ломать детей, когда они уже открыто проявляют свои желания и вкусы. Именно тогда звучит: "Я - последняя буква алфавита!" и ребенку приходится искать выход... Этот выход – подчиняться, учиться манипулировать. Или учиться договариваться.
Если вернуться к еде. Тема ведь важнейшая. Питаться – наша базовая потребность. И когда «через нее» мы давим на ребенка, через нее возлагаем ответственность за свое состояние на него, это всегда серьезно.
Позиции: «Я боюсь, что ты плохо кушает и будешь болеть. Я готовила и устала, а ты не хочешь есть. Ты меня расстраиваешь, когда не съедаешь все, что я дала!" – родительская манипуляция. Это не про авторитетность.
Дальше... Малыш растет и появляется потребность заявлять: МОЕ!
Тут важно, насколько мы позволяем ему получать это МОЕ, насколько уступаем в том, чтобы отдавать свое. Насколько мы сами можем сказать ребенку – это моя личная вещь. Сейчас мое личное время. Насколько мы можем ему позволить иметь свое мнение, свои потребности, свои собственные вещи. на сколько мы позволяем ему не отдавать свои игрушки, например, на площадке.
Авторитарный человек расширяет свои границы за счет других людей, часто за счет ребенка.
В три года у ребенка - возраст эгоизма и авторитарности. Период бодания с родителями. Если родитель сам «завис» в своем психологическом «трехлетии», он сам начинает бодаться с ребенком. И, конечно, теряет свою авторитетность.
Какой пример мы показываем? Либо говорим: «Я - последняя буква алфавита!» Либо предлагаем: «У тебя свое мнение, у меня свое. Давай договариваться!
ТМ: В данном контексте корректно ли маме говорить: «Я мама, я старше. И поэтому …»
С.Р. Это работает только в том случае, если речь идет о безопасности ребенка. Есть вещи, которые не обсуждаются.
ТМ: Под машины бежать нельзя, с балкона свешиваться нельзя…
С.Р. Да. И это не обсуждается.
Но в том, что касается общего посыла: "Я мама и я права!", то ведь иногда взрослые ведут себя менее зрело, чем дети.
(Кризис трех лет – отдельная огромная тема со своими подходами и секретами – можно почитать главу "Практического Ребенковедения" или заметку "Антикризисное ребенковедение" на странице в ФБ Светланы Ройз )
Для современного ребенка утверждение: «Уважай, ибо он старше» - уже не аргумент.
Если он видит, что этот «старший» ведет себя так, что и не за что его уважать, то подобные требования приводят к тому, что ребенок начинает сомневаться в адекватности мамы и папы,и в их любви к себе. Да, дети могут подстроиться, чтобы быть принятыми. Но тогда недоверие к близким расширяется на ощущение доверия к миру
В 4 года фокус авторитетности смещается с родителей на других взрослых.
Если отслеживать все последовательно: сначала главный авторитет - мама, затем - мама и папа, потом - члены семьи и вот, к 4 годам, появляются «еще другие взрослые». Как правило, это воспитатель в детском саду или няня.
И это испытание для родителя. Потому что новый авторитет – это и новые правила. И новая сила. Авторитетный родитель – принимает влияние и роль другого взрослого для ребенка. Авторитетрный – будет понижать его авторитетность. Важно следить - готов ли родитель к этим изменениям. отпустит ли ребенка, позволит ли нормально пройти этот этап сепарации.
Обратная сторона - Если я не ощущаю своего места, своих границ, то я буду «сдавать» его: няне, учителю, бабушке… А потом бороться за это самое место, ревновать к няне, доказывать малышу, что «я лучшая мама для тебя».
Авторитетный родитель всегда чувствует себя на своем месте. Не только с детьми. Его внутренний посыл: «Я навсегда твоя мама, я лучшая мама для тебя». Даже если он большую часть времени на работе, он знает, что не теряет своего места в жизни своего ребенка… и ему не нужно ничего доказывать и отвоевывать. Он может только обозначать или корректировать, но не будет излишне эмоционально включаться или манипулировать.
ТМ: Что делать маме, которая думает, что утратила авторитет у такого ребенка? Если малыш отстраняется от нее или плачет, когда она приходит?
С.Р. Когда мама приходит с работы, ребенок рядом с ней «выдыхает» напряжение, он показывает, что ему было тяжело, грустно или он просто очень соскучился. И он...плачет, кусается или отстраняется - ему надо как-то выразить чувства…Это хорошо. Значит, малыш вам доверяет, он просто может расслабиться при вас так, как ни при ком другом. Поэтому не стоит расстраиваться, если бабушка (няня) говорит: "Надо же, а при мне он так себя не вел!"
Для профилактики «смещения ролей», хорошо, если после прихода няни или бабушки, есть временной люфт - мама ненадолго еще остается дома. Общается, играет. Так же хорошо, если няня или бабушка не уходят сразу после прихода мамы...
Здорово, если мама, вернувшись с работы, проговаривает про себя: «В роль мамы возвращаюсь» - это такая внутренняя настройка. При этом важно, конечно, возвращаться «полностью», не оставляя часть себя в работе, в написании статьи, например. Мы же часто присутствуем с детками только физическим телом – наши мысли могут быть на работе, эмоции еще где-то зависнуть… Такого рода отсутствие дети чувствуют и будут провоцировать маму на включение.
Дальше. В садике подросший ребенок пробует свою авторитетность в разных ролях.
Если ребенку дать возможность побыть в разных образах, ролях, то это поможет ребенку быть более адаптивным… В этом возрасте у ребенка может проявиться потребность играть страшнючими игрушками, к негативным ролям, к роли пиратов и злодеев. И тут родители могут включить авторитарность и просто запретить играть, они могут выбросить игрушки, следить за тем, чтоб ребенок не играл пистолетами, начинают все «негативное» выбрасывать или отрицать.
Запрет на злость и агрессию очень сильны в нашем обществе. Возникает это чаще у тех родителей, которые не в контакте со своей «здоровой агрессией». Здоровая агрессия позволяет нам адекватно защитить свои границы, простроить границы личной территории. А если ребенку нельзя играть (примерять) негативную роль, он выберет в друзья того, кто проживает эту роль за него – друга – хулигана или эта роль, эти чувства проявятся в соматических симптомах (аллергии, например).
Если мы изымаем какие-то неприятные, негативные части из сюжетов детских сказок, если мы указываем, с кем не стоит дружить, приукрашаем мир, мы поступаем авторитарно.
Авторитетный родитель помогает увидеть разнообразие мира, но при этом дает понять: «Ты можешь на меня опереться в этом разном мире»
Когда ребенок может проигрывать в сказках, кино, маскарадах негативные роли, выбирая плохого пирата вместо Белоснежки, играя и дерясь с папой, он получает возможность безопасно проживать злость и агрессию, чтобы безопасно же интегрировать эти чувства и состояния в себя. И потом он уже сможет выбирать, как их использовать
В первых классах фокус авторитетности смещается «на других взрослых и на друзей».
Неуверенный родитель, а также родитель, смысл жизни которого проявляется только в ребенке - будет фиксировать ребенка на себе. он долго будет делать с ним домашнее задание, ходить в школу постоянно, уделять друзьям пристальное внимание, жить ради него… Ну и стараться растить с него "успешного человека" всеми силами.
Авторитаризм – внешняя успешность. И ее хочется навязать, создать.
Авторитетность – внутренняя успешность. Это больше об осознанности, мудрости, счастье в разных его проявлениях.
Есть масса взрослых клиентов, которые внешне успешны, но глубоко несчастны внутри.
ТМ: В подростковом возрасте ребенку и родителю, опять же, очень непросто?
С.Р. У подростка нет внутренней опоры, у него быстро меняется тело - физическая составляющая ослаблена. Ему очень сложно.
Фокус авторитарности сейчас – на друзьях, референтной группе..
Если родители не заботятся о своей авторитетности, в том числе, телесной, не занимаются своим телом – как минимум, не очень корректно требовать, чтоб ребенок делал зарядку.
Родитель должен работать над своим авторитетом постоянно, ежедневно. Это важное условие для того, чтобы не утратить авторитетность в глазах подростка.
Если изначально сформирована здоровая привязанность, то и в подростковом возрасте ребенок в большей степени будет с вами в контакте. Он будет знать – точнее ощущать, что родитель всегда его примет, чтобы с ним ни происходило. Это не значит, что у него не появится своя личная, свободная территория, где он захочет уединяться. Но базовый контакт сохранится.
Мы с вами должны понимать, что без свободной территории, не может вырасти свободный человек. Это касается и нас, взрослых. Если мы постоянно на людях, постоянно в «тусе» и суете - то и в нас не успевает прорасти что-то новое, важное.
Учитывая, что фокус авторитетности у подростка на референтной группе, он будет идти за другими авторитетам. пока в нем не вырастет и не окрепнет собственный внутренний стержень. Иногда его путь лежит через анархию, через обесценивание всех авторитетов. «Я обесцениваю родителя, чтобы вырастить его внутри себя». Обязательно обесцениваются и учителя.
Помним, что ребенку важно ощущать, что родитель очень силен - он переживет все, что происходит с ним - подростком, примет, выдержит. "Даже если родитель увидит, что я делаю что-то неправильно, то не разочаруется (разочаровать родителей - главный страх ребенка), а примет и, возможно, поможет ". Авторитетный родитель дает ребенку такое ощущение.
Еще важный момент: нельзя заигрывать с подростком. Ни учителям, ни родителям. Позиция: "Мы с ребенком друзья" не очень хороша в этом смысле. Ведь друг - это равный мне. А подростку, который не чувствует опоры в себе, важно понимать, что он может опереться на взрослого. На того, кто больше и сильнее.
ТМ: Дети идут в субкультуру за поиском авторитета, авторитарности?
С.Р. Они идут туда за принадлежностью. За возможностью сказать «мы», вместо «я» и так, на самом деле, или передохнуть, или «подлечить» свое я. Субкультура – противопоставление огромному миру. Нас много – мы банда. Проблема в том, что в субкультуру люди идут по своей ведущей травме и часто в ней получают вместе с видимой поддержкой, внутреннюю ретравматизацию, вместо исцеления. Когда подросток ощущает крепость – когда вызревает Я - он выходит из субкультуры,
Завершение подросткового возраста – это и есть обретение собственной опоры, собственной авторитетности.
ТМ: А если это не удалось? Потом - позже - можно вырастить эту опору?
С.Р.: Психологи шутят: "Ну, потом годы терапии!" На самом деле – наши потенциалы и сама жизнь очень мудра. Мы проходим через кризисы. Встречаемся с новыми знаниями, людьми, попадаем в ситуации, в которых появляется шанс что-то внутри себя «дорастить», если это нужно. Мы мудреем и вызреваем вместе с нашими детьми.
